Милая моя Джо, мой верный боевой товарищ!
Сколько фандомных фестов мы прошли вместе уже и не сосчитать
Я очень рада, что познакомилась с таким замечательным и талантливым человеком, как ты.
От всего сердца поздравляю тебя с днём рождения, желаю тебе всего самого наилучшего, пусть вдохновение никогда не проходит, и всегда находиться время на творчество!
Дарю тебе маленькую сказку про Дженсена филина, очень надеюсь, она заставит тебя улыбнуться.
Сколько фандомных фестов мы прошли вместе уже и не сосчитать
Я очень рада, что познакомилась с таким замечательным и талантливым человеком, как ты.
От всего сердца поздравляю тебя с днём рождения, желаю тебе всего самого наилучшего, пусть вдохновение никогда не проходит, и всегда находиться время на творчество!
Дарю тебе маленькую сказку про Дженсена филина, очень надеюсь, она заставит тебя улыбнуться.
Название: Птичья история
Автор: Тёмная Нимфа
Пейринг: Дж2
Рейтинг: PG-13
Жанр: крэк, сказка
Размер: ~ 2 300 слов
Саммари: в большом дупле старой трухлявой сосны жил филин Дженсен…
Птичья история
В большом дупле старой трухлявой сосны жил филин Дженсен.
Он, как и полагается всем совам, днём спал, а ночью, расправив огромные крылья, вылетал на охоту. Дженсен бесшумно скользил над верхушками деревьев, прислушиваясь к звукам леса, и вглядывался в темноту: не встрепенётся ли на ветке беспечная пичуга, не промелькнёт ли в высокой траве припозднившаяся мышь. Заметив добычу, Дженсен молниеносно бросался вниз, холодный свет луны отражался в острых когтях, раздавался щелчок хищного клюва, и через секунду Дженсен уже тяжело летел в направлении своего дупла, держа в лапах безжизненную тушку.
Остальные птицы Дженсена, конечно, боялись и сторонились. Да и кому захочется дружить с тем, кто, пригласив тебя на обед, вполне может случайно употребить вместо закуски. Однако днём страх у птиц перед Дженсеном притуплялся, так что некоторые смельчаки даже отваживались подлетать к его дуплу, чтобы посмотреть на дремавшего филина. Самым бесшабашным прослыл свиристель Джаред – он, выпятив белую грудку, воинственно топорщил хохолок и на быстрых маленьких крылышках носился взад-вперёд мимо старой сосны, выкрикивая всякие оскорбительные вещи. От его гомона Дженсен часто просыпался, выглядывая наружу, в раздражении скрежетал клювом – наблюдавшие за представлением птички разом шарахались в разные стороны – и лупал слепыми на солнце глазами.
– Не поймаешь, не поймаешь! – отлетев на приличное от дупла расстояние, дразнился Джаред.
Дженсен вертел головой, явно ориентируясь на звук его голоса, грозно хлопал крыльями, но в итоге скрывался в своём жилище, а Джаред с видом победителя опускался на толстую сосновую лапу и скакал по ней, громко чирикая и красуясь. Правда, едва солнце начинало скрываться за макушками елей, а по земле расползался густой сумрак, Джаред забивался в своё гнездо и притаивался там до утра. Прислушиваясь, не раздаётся ли где поблизости мягкое хлопанье крыльев, он считал удары собственного сердца, от страха, ушедшего в хвост.
Однажды лесной конёк Чад поспорил с Джаредом, кто из них быстрее летает.
Джаред, конечно, самым резвым считал себя, поэтому тут же предложил Чаду посоревноваться – долететь до реки и обратно. Бойкая мухоловка-пеструшка Женевьев вызвалась быть судьёй.
Досчитав до трёх, она взмахнула крыльями, и Джаред с Чадом сорвались с места.
Они неслись напрямик к реке, петляя между стволами и закладывая головокружительные виражи. Чад обошёл Джареда примерно на полтора корпуса, и он сделал рывок вверх, решив подняться к верхушкам, где ветвей было меньше. Манёвр почти удался, как вдруг вышедшее из-за облаков солнце ослепило Джареда. По глазам резануло светом, Джаред, шарахнувшись в сторону, ударился о какой-то сук, на автомате пролетел вперёд, молотя по воздуху крыльями, внезапно почему-то оказался в кромешной темноте и тут же ударился боком о что-то твёрдое. Падая, Джаред из последних сил попытался взлететь и потерял сознание от резкой вспышки боли в правом крыле.
Очухивался Джаред медленно: придя в себя на чём-то мягком, покрутил головой из стороны в сторону, безрезультатно попробовал пошевелить крылом, которое будто набухло, и кое-как поднялся на лапки. Когда глаза привыкли к темноте, Джаред увидел белевшие вокруг мышиные скелетики, и ужас липкой волной прокатился по его тельцу – Джареда угораздило залететь в дупло к Дженсену. А потом он посмотрел себе под ноги и едва не заорал от ужаса, потому что тем самым мягким, на чём он пролежал всё это время, был спавший Дженсен.
Джаред в мгновение ока скатился на устланное хвойными иглами дно и посеменил к выходу, но дупло было слишком глубоким – не допрыгнуть до входного отверстия. Джаред заметался в проникавших внутрь прощальных красных лучах закатного солнца, запаниковал, прикидывая, как бы выбраться наружу, подумал, может, позвать кого на помощь, но тут же отмёл эту идею – раньше всех его бы услышал Дженсен. Оставалось только одно: затаиться, дождаться, пока Дженсен улетит на охоту, а там уже обдумать своё плачевное состояние. Джаред забился в самый дальний угол дупла, для маскировки прикрылся совиными перьями и даже, кажется, дышать стал через раз.
Дженсен проснулся, когда на небе зажглась первая звезда. Он потянулся, пару раз взмахнул крыльями, разминаясь, потопал лапами по полу, покачиваясь из стороны в сторону, а затем, вдруг навострив уши, прислушался. Развернувшись, он прямиком направился к Джареду, и его медово-янтарные глаза в темноте полыхнули зелёным огнём.
– Не прячься, я слышу, как загнанно бьётся твоё сердце. – Дженсен безошибочно сцапал Джареда когтистой лапой и поднёс к клюву. – Так-так-так, – проворковал он, – неужели теперь ужин подают с доставкой на дом?
– Я не ужин, – пискнул Джаред. – Я тут так, пролётом.
– Погоди-погоди, – Дженсен сильнее сжал лапу, так что Джаред заголосил, – да это никак сам Джаред-свиристель ко мне пожаловал. Давненько я мечтал встретиться с тобой лично.
– Я не Джаред, – замотал головой тот. – Ты ошибся. Я вообще не местный.
Дженсен захохотал.
– Нет, ты Джаред, свистушка-свиристель. Я, может, никогда тебя и не видел, но по голосу узнаю. Так зачем ты забрался в моё дупло? Решил в очередной раз подшутить?
– Ничего я не решил, – сник Джаред. – Это вообще случайно произошло. Мы с Чадом гонялись, я залетел сюда, ударился о стенку и ушиб крыло – всё.
– Какая ирония судьбы, – поцокал клювом Дженсен. – Ну, готовься, сейчас я тебя съем.
– Ой-ой-ой, не надо, – запричитал Джаред, – я невкусный. Пух да перья и никакого мяса. Зачем тебе такая крохотная несытная птичка?
– Несытная, зато шумная, – возразил Дженсен. – Ты там в вашей шайке-лейке самый звонкий и наглый. Так что вначале я тобой закушу, а потом уж и на охоту отправлюсь.
– Да ну нет, какое тебе от меня удовольствие? – затрепыхался Джаред. – А как же ролевые игры? Охотник и добыча? Преследование, адреналин в крови, удовлетворение инстинктов и всякое такое?
– Да что же от тебя столько гомону-то? – Дженсен поставил Джареда на пол. – Стой и не двигайся, сейчас я тебя проглочу.
Джаред вопреки веленому заковылял прочь, но Дженсен ловко схватил его за хвост и вернул на место.
– А знаешь, – задумчиво произнёс он, – я тут подумал, так и быть, оставайся в живых. Будешь у меня кем-то вроде домашнего любимца. Ты мяукать или лаять умеешь? Ну-ка, помяукай.
– Чик-чирик, – хрипло выдал Джаред.
– Сойдёт, – махнул крылом Дженсен. – Ладно, живи пока, свиристелка. Но если будешь мешать мне днём спать, я с тобой живо расправлюсь. Усёк?
Джаред согласно затряс головой. Дженсен усмехнулся, расправил крылья и вылетел из дупла, а Джаред без сил шлёпнулся на вспотевшую от волнения попу.
Дженсена не было долго, так что измученный событиями дня Джаред даже успел задремать. Проснулся он от того, что рядом кто-то мягко опустился.
– Я вот тебе поесть принёс, – Дженсен швырнул к его ножкам половину окровавленной мышиной тушки.
– А-а-а! – заголосил Джаред. – Ты что, с ума сошёл? Зачем мне это дрянь? Я такое не ем.
– Да? – удивился Дженсен. Подхватив тушку, он подкинул её в воздух и проглотил – только длинный хвост из клюва свисать остался.
– Кажется, меня сейчас стошнит, – покачнулся Джаред. – Или я раньше упаду в обморок от вида крови.
Дженсен, втянув мышиный хвост, замахал крыльями, обдавая Джареда потоком свежего воздуха.
– Надо же нежный какой. И что же ты ешь?
– Мух, комаров, мошек всяких. Зимой ягодами питаюсь, когда корма мало, – принялся перечислять Джаред. – Особенно рябину и калину люблю.
– Ну, погоди тогда, – Дженсен снова улетел, а когда вернулся, то выложил перед Джаредом несколько толстых ночных мотыльков.
– Так сойдёт?
– Сойдёт, – обрадовался Джаред, быстро заглатывая предложенное.
– Вот и славно, – Дженсен завозился, устраиваясь удобнее. – А теперь пора спать. И помни, свиристелька, будешь шуметь – слопаю.
Вот так Джаред стал жить с Дженсеном. Дженсен по-прежнему днём спал, а ночью охотился. Под утро он всегда возвращался с угощением для Джареда, который постепенно стал подстраиваться под ритм его жизни. Это было непросто, потому что ночью Джаред практически ничего не видел, но теперь он бодрствовал в предрассветные часы и поздним вечером.
Пока Дженсена не было, Джаред прибирался – выкидывал из дупла мышиные шкурки и – о ужас! – лёгкие полые птичьи косточки. Заодно в углу он устроил себе постельку из мягких совиных перьев и периодически перетрясал её. Каждый день Джаред подолгу разрабатывал ушибленное крыло, по многу раз, разбежавшись, подпрыгивал и пытался хотя бы несколько секунд продержаться в воздухе.
– И не надоело тебе ещё? – как-то раз спросил у него Дженсен. – Чего тебе в дупле не сидится спокойно? Тут сухо, безопасно, я тебя кормлю-пою.
– Я птица – я должен летать, – возражал Джаред. – Знал бы ты, как я скучаю по яркому солнцу, по бесконечному голубому небу, по ветру, который подхватывает тебя восходящим потоком и несёт вверх, а ты просто паришь, раскинув крылья, и это такое счастье.
– Тоже мне счастье, – фыркал Дженсен. – Солнце и ветер.
– Конечно, счастье, – злился Джаред, – только тебе откуда об этом знать? Ты же всю жизнь просидел в этом дупле и ничегошеньки-то не видел.
– Я побольше тебя повидал, желторотый, – огрызался Дженсен. – И что с того, что мне не нравится солнце? Я ночная птица.
Джаред понимал, что спорить тут, действительно, не имело смысла, и замолкал. И снова шёл разрабатывать крыло.
– Вот ты скоро выздоровеешь и улетишь от меня, – один раз сказал Дженсен. – А я снова останусь один.
– Эм… – ошарашенно отозвался Джаред, – я думал, тебе нравится жить одному.
– Это было до того, как ты свалился мне на голову, трещотка, – буркнул Дженсен.
Джаред придвинулся к нему чуть ближе. А потом ещё ближе. И ещё.
– Хочешь, я почищу твои пёрышки? – спросил он.
Дженсен недоверчиво взглянул на него, но всё же кивнул, и Джаред принялся клювом перебирать и приглаживать его мягкое оперение. Когда он дошёл до пушистой серой грудки, то увидел, что Дженсен щурился от удовольствия.
– Нравится?
– Вот ещё.
– Я же вижу, что нравится.
– И вовсе нет. Я свирепый убийца.
– И?
– И безжалостный ночной хищник.
– И?
– И мне нет дела до всяких там телячьих нежностей – прибереги их для своих подружек.
Джаред рассмеялся, а потом нежно потёрся головой об его шею.
– У меня нет подружки, так что придётся отдуваться тебе. И ты, может, конечно, свирепый убийца и безжалостный ночной хищник, но ты теперь мой. А я – твой. И никуда от тебя не улечу.
– Правда? – в волнении спросил Дженсен.
– Правда, – подтвердил Джаред.
И тогда Дженсен нагнулся и провёл своим острым клювом по его голове и спине, будто гладя. Джаред весь затрепетал – не от страха, нет, а от осознания того, что Дженсен, который может убить любого за секунду, сейчас ласкал его. Он прильнул к нему всем тельцем и счастливо чирикнул.
– Свистушка, – ласково сказал Дженсен.
Лето заканчивалось и приближалась осень. Дни, по сравнению с июлем, стали короче, а ночи – к радости Дженсена – длиннее. По утрам всё чаще шёл мелкий прохладный дождик, но Джареду было уютно и сухо в дупле. Его ушибленное крыло почти восстановилось, и теперь он тренировался летать. Дженсен периодически смотрел на него с волнением, но помалкивал.
Однажды Джаред проснулся от того, что настырное солнце ярко светило ему в глаз. Он попытался отвернуться, спрятать голову под крыло, но вдруг подскочил, как осой в попу ужаленный – Дженсена в дупле не было. Потоптавшись, Джаред кое-как вспорхнул на обломанную кору входного отверстия и огляделся. Дженсена он заметил практически сразу – тот сидел на трухлявом пне метрах в пятистах от их сосны.
«Не успел долететь до рассвета, – подумал Джаред. – Ну, ладно, ничего страшного, вечером вернётся».
Он хотел было уже спрыгнуть на дно дупла, как вдруг насторожился – для раннего утра было необычно тихо: ни гомона мелких пташек, ни раскатистого карканья ворон, ни чуфырканья тетеревов. В лесу явно происходило что-то нехорошее. Джаред почувствовал, как от неизвестности разгоняется сердце, и завертелся на месте, заозирался, вслушиваясь в мёртвую тишину леса.
А потом он увидел двух охотников. Они, держа ружья наизготовку, бесшумно переступали высокими сапогами по влажным от росы листьям и, что самое ужасное, направлялись прямиком к Дженсену.
– Дженсе-е-ен, – что есть мочи заорал Джаред, – взлетай, там охотники. Взлетай же скорее!
Дженсен, услышав его, закрутил головой по сторонам.
«Что же он медлит?» – пронеслась паническая мысль, и Джаред ринулся вперёд.
Наверняка со стороны его полёт выглядел смешным – он то падал, теряя высоту, то снова поднимался, заваливаясь на бок.
– Дженсен, – орал он, – лети на мой голос. Давай же, ну!
Охотник наставил на того ружьё, прицеливаясь, и времени на размышления не осталось – Джаред ринулся вниз, целясь маленькими коготками в глаза человеку.
– Да что за чёрт? – охотник отшатнулся, дёргая ружьё, громыхнул выстрел, и с верхушки еле посыпались шишки.
– Дженсен, – Джаред, подлетев к нему вплотную, ткнулся клювом в щёку, – всё хорошо, я рядом, летим скорее, тут недалеко. Левее, правее, – командовал он, когда они поднялись в воздух. – Теперь резко выше, ой, ветка.
Дупло впереди маячило чёрным зевом, Джаред притормозил, пропуская Дженсена вперёд, как вдруг раздался ещё один выстрел. Джаред взмахнул крыльями, оглядываясь, и тут всё его тельце опалило такой болью, по сравнению с которой боль от ушиба показалась чем-то несущественным.
Джаред рванулся к дуплу, но крылья уже не слушались, и он с размаху шлёпнулся прямо в колючий куст ежевики. Кажется, охотники прошли мимо – мимо него, мимо дупла, мимо Дженсена. Джаред захрипел, и завертевшаяся перед глазами реальность померкла.
Ночью Дженсен слетел на землю, поковырявшись в кусте, вытащил оттуда Джареда и, бережно подхватив в лапы, понёс в дупло. Осторожно уложив его на подстилку из перьев, он прислушался – маленькое храброе сердце Джареда стучало еле различимо.
– Просыпайся, – толкнул его клювом в бок Дженсен. – Давай, Джаред, отдохнул и хватит. Просыпайся, ну же, я тебя прошу, пожалуйста!
Джаред не реагировал. Дженсен, пронзительно закричав, закружил по дуплу, в ярости обдирая когтями кору со стенок, а затем, немного успокоившись, вылетел наружу. Сорвав головку колокольчика, он зачерпнул в неё воды из реки и попытался влить несколько капель в приоткрытый клювик Джареда – не подействовало. И тогда Дженсен, бережно укрыв его крыльями, просто устало прилёг рядом.
Утром взошло солнце. Оно медленно описывало полукруг над верхушками деревьев, а Дженсен всё так же лежал и не двигался, прикрывая собой Джареда.
Когда на небе появилась луна, и Дженсен смог нормально видеть, он отстранился, разглядывая Джареда, и нежно погладил его лапой. А потом случилась самая прекрасная вещь на свете – Джаред дёрнулся и открыл глаза.
– Дженсен, – слабо выдохнул он. – Ты живой!
– Это ты живой, придурок, – склонился над ним Дженсен. – Ну и напугал ты меня.
– Прости, – Джаред повернул голову, разглядывая почерневшие от пороха перья. – А что с моим крылом?
Дженсен потупился.
– Ничего хорошего. Дырка у тебя там. Боюсь, теперь ты уже никогда не сможешь летать.
– Оу, – Джаред неверующе смотрел на собственное крыло, которым даже пошевелить не мог. – Ну и ладно, ну и ничего страшного.
– Как это «ну и ладно»? – взвился Дженсен. – Ты зачем бросился меня спасать? Зачем под пули подставился? Ты ведь теперь больше никогда не сможешь полететь наперегонки с ветром к этому своему дурацкому солнцу и небу!
– Пусть, – улыбнулся Джаред. – Неужели ты ещё не понял, что без тебя мне не нужно ни солнца, ни неба, ни ветра. Я жить без тебя не хочу.
Дженсен сидел рядом и молчал, а потом шепнул:
– Я тоже не хочу, трещалка ты глупая.
– Вот и славно, – кивнул Джаред. – Значит мы теперь с тобой навсегда вместе.